1 year ago
38
В начале января в ЛГБТ-группу «Выход» обратился за помощью молодой человек. Несколько лет назад он окончил вуз, получил степени бакалавра и магистра. После окончания учебы юноша совершил транс-переход, поменял в документах гендерный маркер (так называют изменение в графе «пол» в официальных документах. — Прим. ред.), получил новый паспорт и обратился в бывшую альма-матер с простой просьбой — выдать ему дипломы на новое имя.
Для большинства организаций вопрос выдачи документов на новые данные не вызывает трудностей, причины для смены имени или фамилии у людей могут быть самые разные. В случае же с героем этой истории ситуация немного иная, поскольку вуз, в котором он учился, православный.
Апеллировать к этому университет, конечно же, не имеет права, поскольку Российская Федерация всё еще светское государство, в котором закон должен превалировать над религиозными убеждениями самых разных конфессий. Это, однако, не мешает администрации вуза игнорировать официальные запросы молодого человека и по ходу всячески оскорблять, например, называя его прежним именем.
Корреспондентка «Новой газеты Европа» Алена Ицкова поговорила с молодым человеком и правозащитниками о том, как транс-людям приходится отстаивать свои права в России и кто готов им в этом помогать, несмотря на ужесточение законодательства о «ЛГБТ-пропаганде» и другие попытки Госдумы сохранять и укреплять «традиционные ценности».
Фото: ВКонтакте Дисклеймер: Мы вынуждены поставить на этот текст пометку 18+ по просьбе одной из героинь материала. Она опасается, что в противном случае ее слова могут стать поводом для привлечения ее к ответственности по новым законам о запрете «пропаганды нетрадиционных сексуальных отношений и (или) предпочтений, смены пола».
Герою этой истории 27 лет, из соображений безопасности он попросил называть себя Ярославом и опустить некоторые личные данные, которые могли быть помочь его идентифицировать.
Ярослав окончил один из православных вузов Москвы (название вуза известно редакции. — Прим. ред.) по специальности в сфере культуры. Несмотря на то что сам он вырос в религиозной семье, учиться в православном вузе Ярослав не планировал и собирался изучать естественные науки в другом университете. Однако «обстоятельства сложились так, что у него не было выхода».
После окончания учебы он начал работать в сфере культуры, заниматься организацией образовательных мероприятий.
— Увлечений у меня достаточно много: ретро-автомобили, конструкторы, крафт (ремесло, производство чего-либо своими руками. — Прим. ред.), настольные игры, иностранные языки. Недавно я потихоньку начал развивать собственную мастерскую, объединив то, что мне нравится, в одно, — заниматься крафтом и проводить мероприятия, — рассказывает Ярослав.
О вопросе собственной гендерной идентичности Ярослав говорит так: „
— Я не могу сказать, что был конкретный момент осознания: это то, что было со мной всегда. Но я могу точно сказать, что сам переход очень долго откладывался из-за обилия дезинформации.
Например, необходимости ложиться в психоневрологический диспансер и доказывать в суде свою необходимость сменить документы.
В процессе самообразования и поиска информации Ярослав наткнулся на группу «Т-Действие», которая помогает трансгендерным людям в России.
В 2022 году, собрав всю необходимую информацию, Ярослав совершил юридический переход — поменял свидетельство о рождении и вслед за ним все необходимые документы (о том, как это работает в России, говорится чуть позже. — Прим. ред.).
Близкие Ярослава приняли такое решение с пониманием, многим в кругу друзей и родственников он говорил о своей идентичности и раньше.
— Брату я сделал каминг-аут (процесс, когда человек открыто говорит о своей идентичности. — Прим. ред.) еще до перехода и получил принятие, но более старшие родственники могли принять это очень тяжело, и морально я готовился к тому, что после каминг-аута они могут разорвать общение, однако получил принятие от всех членов семьи. Самое важное для меня в момент перехода — это моральная поддержка от моей девушки, — делится Ярослав. — В целом я могу сказать, что до ситуации с вузом я практически не сталкивался с открытой и агрессивной ксенофобией. Тут, возможно, немаловажную роль играет, что я живу, насколько это возможно, в «стелс» (образ жизни, при котором трансгендерный человек не рассказывает об истории своей идентичности. — Прим. ред.), и у меня очень хороший пасс (возможность восприниматься в желаемом гендере. — Прим. ред.).
Православная ксенофобия
Впервые с юридическими трудностями Ярослав столкнулся, обратившись в университет с просьбой выдать новый диплом по причине изменения паспортных данных. Изначально в студенческом отделе кадров ему сказали, что для выдачи новых документов ему даже не нужно приезжать в вуз, а можно просто отправить сканы по почте и показать оригиналы уже при получении нового диплома.
На отправленный по почте запрос, однако, ответа не последовало. Тогда Ярослав позвонил в университет еще раз, и по телефону ему сказали, что принять его документы не могут, поскольку ему надо приехать и лично написать прошение ректору.
— Я приехал и всё написал. Юрист вуза вел себя достаточно конфликтно и непрофессионально: стал кричать, чтобы я привез оригиналы документов, а на вопрос, каких именно, крикнул: «Все!» Также он заявил, что по смене пола они мне менять документы не будут, — вспоминает Ярослав.
В ответ на слова юриста Ярослав попросил предоставить ему официальный отказ вуза, но не получил и его. Когда молодой человек и дальше упорно пытался добиться ответа, ему говорили, что «отец-ректор еще рассматривает прошение, поэтому точные сроки назвать не получается».
После неудач в самостоятельном общении с администрацией университета Ярослав обратился за помощью ЛГБТ-группе «Выход», которая помогла ему связаться с адвокатом Лейсан Маннаповой.
По совету адвоката Ярослав подал жалобу на университет в Федеральную службу по надзору в сфере образования и науки (Рособрнадзор). Спустя две недели ему поступил звонок из администрации вуза. Ему сообщили, что отказываются менять документы и предоставлять официальный отказ, а ответ в Рособрнадзор уже отправили.
Ярослав запросил копию этого ответа.
— Надо сказать, что текст ответа был потрясающе ксенофобским. К примеру, юрист вуза указывал в ответе мои прежние Ф. И. О., игнорируя тот факт, что мои паспортные данные изменились. Я готовлюсь к дальнейшему развитию событий.
В этом письме, как уточнила «Новой-Европа» адвокат Ярослава, сотрудники университета резко негативно высказались по вопросу смены пола и заявили, что «смена пола калечит человека, ставшего жертвой античеловеческой пропаганды, имеющей целью обогащение соответствующих медицинских учреждений, разложение традиционной семьи и вымирание «избыточного» населения».
Вместе с адвокатом Ярослав подал иск в один из судов Москвы с требованиями обязать университет выдать ему новые документы в связи с переменой имени, а также компенсировать моральный вред.
На запрос «Новой газеты Европа» в университете отвечать отказались. „
Женщина, представившаяся референтом ректора, в ходе телефонного разговора заявила, что документы Ярославу отказываются менять, потому что он сменил «не имя, а пол». На слова о том, что и то и другое в России абсолютно законно, она ответила: «Уже нет!»
Несмотря на категоричную позицию сотрудников университета, адвокат Маннапова не исключает, что суд может удовлетворить иск Ярослава даже в первой инстанции. Такое предположение основано в том числе и на том, что Рособрнадзор уже встал на сторону молодого человека и заявил, что решение университета не основано на действующем законодательстве.
— Я считаю, что любой человек при необходимости предъявления диплома о высшем образовании не должен оказаться в ситуации, когда он вынужден раскрывать подробности частной жизни и личную тайну, которой является факт смены пола. Он не должен предъявлять потенциальному работодателю диплом вместе со свидетельствами о перемене имени и справками, подтверждающими смену пола. Это прямое нарушение конституционного права на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, — добавила адвокат. КАК ЭТО РАБОТАЕТ В РОССИИ
Ярослав рассказал «Новой-Европа», что юридически транс-переход не вызвал у него сложностей, поскольку он изучил необходимую информацию и знал, чего ждать. О том, как этот процесс работает в России, подробнее объяснила координаторка группы «Т-Действие» Катя Мессорош.
— Я скажу немного неожиданную вещь. В России одна из самых простых и гуманистических процедур смены документов или легального признания гендерного маркера, как это называется формально. По этому показателю мы, наверное, входим в первую или вторую десятку всех стран мира. Проще только свободное признание гендера. Это когда человеку просто по заявлению меняют документы, — рассказывает Мессорош.
В России для того, чтобы получить возможность поменять гендерный маркер в документах, необходимо пройти специальную комиссию из трех врачей — клинического психолога, психиатра и сексолога — и получить соответствующую справку по форме 087/у (формально она называется справкой об изменении пола). Далее с этой справкой можно отправляться в ЗАГС, получать новое свидетельство о рождении, а вслед за ним — и все остальные документы.
Такие комиссии могут собираться на базе как государственных, так и коммерческих клиник. Главное, отмечает Мессорош, чтобы все врачи числились в штате и чтобы конкретная медицинская организация издала приказ о создании соответствующей комиссии. Клиник, где эти комиссии организованы, в России не очень много, но они есть.
При этом, продолжает Мессорош, «юридический» переход работал таким образом не всегда. Справка по форме 087/у появилась только в 2018 году, а с 1996 года и до тех пор люди меняли документы через суд.
— Дальше уже вставал вопрос, как суд трактует понятие «смена пола». Была удивительная ситуация, когда в разных регионах его трактовали абсолютно по-разному. То есть были регионы, где требовали даже обязательную стерилизацию. Были регионы, где достаточно спокойно относились к этому вопросу. Были даже регионы, где хватало только справок от психиатров, — рассказывает сотрудница «Т-Действия».
Параллельно с «юридическим» переходом транс-люди могут совершать ряд медицинских интервенций, направленных на феминизацию или маскулинизацию. Такие процедуры, как операции на лице или теле, а также прием гормонов врачи в России могут проводить или назначать после приема у психиатра, на котором выдается диагноз «транссексуальность». СПРАВКА
Термин «транссексуальность» (F64.0) используется в 10-й версии Международной классификации болезней (МКБ), разработанной в 1989 году. В России МКБ-10 до сих пор считается нормативным документом для классификации диагнозов. В данной редакции документа трансгендерность относится к расстройствам психики и поведения.
Новый МКБ-11, опубликованный в 2018 году, относит гендерную идентификацию к вопросам, связанным с сексуальным здоровьем человека. Диагноз «транссексуальность» также исключается из документа, и вводится понятие гендерная дисфория (расстройство гендерной идентичности).
— Чаще всего получение всех этих бумажек происходит одновременно (и выписки с диагнозом F64.0, и справки для ЗАГСа по форме 087/у), но можно и разнести эти два процесса. То есть получить у психиатра диагноз (для этого де-юре комиссия не обязательна), а обращаться к профильным врачам, когда надо будет пройти комиссию и заняться сменой документов. Так тоже делают, — пояснила Мессорош.
«Постепенно мы будем возвращаться к мифологии 90-х»
5 декабря Владимир Путин подписал закон, запрещающий «пропагандировать нетрадиционные отношения» — распространять информацию об ЛГБТ и «смене пола» среди людей всех возрастов в СМИ, интернете, кино, литературе и рекламе. По словам спикера Госдумы Вячеслава Володина, такая инициатива должна защитить «будущее страны от тьмы, распространяемой США и европейскими государствами».
Примерно в это же время Минюст признал «иноагентами» группу «Т-Действие» и проект T9 NSK, также занимающийся помощью транс-людям и их близким.
Координаторка «Т-Действия» Катя Мессорош убеждена, что такое давление на ЛГБТ-сообщество и людей, пытающихся ему помочь, неизбежно приведет к распространению ложной и опасной информации о транс-людях.
— Постепенно мы будем возвращаться в массовом сознании к мифологии 90-х — нулевых про транс-людей. Не то чтобы мы далеко ушли от нее, но всё же движение было очень заметно, — говорит Мессорош.
По ее словам, запросов о помощи на фоне войны и новых законов стало только больше. Люди спрашивают о мобилизации, о том, как уехать из страны.
При этом Мессорош не думает, что российские законодатели будут намеренно вмешиваться в жизнь транс-людей и лишать их возможности совершать юридический переход и менять документы.
— Одно дело выплясывать вокруг популистских идей «пропаганды», и совсем другое — лезть в устоявшиеся правовые практики или тем более в медицину. Люди совершали переход даже, когда это юридически запрещено, и даже под страхом смерти. Другое дело, что чем выше барьеры на этом пути, тем больше людей сходит с него, в том числе и прекращают свое существование. Так что даже если ничего сверх принятого больше наши так называемые власти принимать не будут, транс-людям будет становиться еще хреновее в плане реализации своих прав, — резюмирует Мессорош.
