1 year ago
50
Летом 2014 года я был в командировке в Украине и пытался вернуться в Россию. Вокруг шли бои, ВСУ старались отрезать сепаратистов от снабжения со стороны РФ. Пункты погранперехода не работали. Один знакомый отвез меня в небольшую приграничную деревеньку, прямо посередине которой по руслу небольшой речки проходила граница. Перебравшись через шаткий бревенчатый мостик, я оказался на российской территории. Даже с учетом боестолкновений, происходивших буквально в нескольких километрах, российские пограничники не пытались как-то усилить свои позиции или просто ловить нарушителей.
Последствия прорыва в Белгородскую область со стороны Украины. Фото: скрин видео. Не под то заточены
Длина границы с Россией у Сумской области Украины составляет 562,8 километра, у Черниговской — 199 и Харьковской — 315,5. Фактически сегодня эти рубежи превратились в линию фронта, где почти ежедневно происходят обстрелы, а время от времени в бой идут диверсионно-разведывательные группы (ДРГ). „
«Что вы хотите от пограничников? Они не под это заточены и у них нет возможности для ведения общевойскового боя с превосходящими силами противника,
— говорит на условиях анонимности «Новая-Европа» источник, близкий к руководству погранслужбы ФСБ РФ. — Самое грозное оружие на заставах и на пунктах погранперехода — старые, плохо функционирующие бронетранспортеры, в которых некому сидеть за управлением и пулеметом. У некоторых подразделений забрали коптеры на нужды фронта. Против диверсантов обязана работать военная полиция, спецслужбы и войска специального назначения. Если враг использует бронетехнику — нужны артиллерия, авиация. А пограничники должны ловить контрабандистов и гражданам штампы ставить в паспорта».
Наш собеседник рассказывает, что практика использования местного населения при охране государственных границ, о которой недавно вспомнил депутат Андрей Картаполов, уходит корнями в позднесоветское время. Обессилевшему Советскому Союзу на излете его существования уже не хватало сил для полноценной охраны самой длинной на планете границы. Власти издали нормативные акты, позволяющие задействовать для охраны рубежей страны обычных граждан, проживающих недалеко от линии разделения государств.
Автомобильный пункт пропуска Нехотеевка, оссийско-украинская граница. Фото: Wikimedia Commons, CC BY-SA 3.0. Дальше начались «лихие девяностые», когда никакой реальной границы между Украиной и Россией не было вовсе. Существовало соглашение о приграничном сотрудничестве, позволявшее всем желающим перемещаться в обе стороны практически без документов. Российские поезда на Северный Кавказ проходили по территории соседнего государства.
«Это украинцы начали выстраивать первые заграждения и выставлять посты на границе в середине нулевых годов, — вспоминает источник «Новой-Европа». — Вся инфраструктура на российской стороне до настоящего времени ограничивалась содержанием пунктов погранперехода. Иногда пограничники устраивали облавы на контрабандистов. Но на что-то более серьезное сил не хватало».
С этим согласны и другие опрошенные нами эксперты.
«Я не удивлен случившемуся. Мы долго жили в состоянии расслабухи, — говорит «Новой-Европа» генерал-майор ФСБ в отставке Александр Михайлов. — На этом участке границы мы имеем крайне ограниченные силы и пограничники на этом направлении обладают очень небольшими ресурсами. У них нет вооружения тяжелее минометов. Двое из четырех — призывники или мобилизованные. Обеспечиваются они по нормам мирного времени. Ни в советские годы, ни более в позднее время мы не рассматривали Украину как вероятного противника. Здесь работали пункты пропуска для людей, желающих законным порядком попасть на другую сторону. Остальной массив территории находился в свободном режиме. Но в условиях боевых действий стало ясно, что границы этого и других субъектов Федерации требуют более эффективного прикрытия».
По словам генерала ФСБ в отставке, „
границу можно контролировать не только с помощью патрулей, но и авиацией, а также квадрокоптерами и другими техническими средствами.
А все случаи захода разведывательно-диверсионных групп со стороны Украины будут анализироваться специалистами. Александр Михайлов предполагает, что усиливать, вероятнее всего, станут не погранслужбу, а находящуюся около границы войсковую группировку, обеспечивающую безопасность как рубежа, так и самих пограничников. Для этого можно использовать силы Московского и других военных округов России, имеющих достаточно боевой силы и техники. Стань со-участником «Новой газеты» Стань соучастником «Новой газеты», подпишись на рассылку и получай письма от редакции Подписаться
Закрыть рубежи невозможно
«Проблема России имеет объективный характер. Многие сотни километров границы, пролегающие по вполне пригодной для передвижения местности с населенными пунктами и сетью проселочных дорог, герметично закрыть невозможно, — высказывает свое мнение «Новой-Европа» израильский военный эксперт Давид Шарп. — Для того чтобы надежно блокировать такое расстояние, потребуется громадное количество войск и техники. Нужны штабы, координация, средства обнаружения и разведки, и очень много сил, находящихся в постоянной высокой готовности. Нападающей стороне гораздо проще, чем защищающимся. Украинцы имеют возможность искать у России слабые места и тщательно готовить свои акции. У Киева для этого есть всё необходимое — время, ресурсы, разведданные».
Давид Шарп приводит пример израильско-ливанской границы, где всего 130 км длины охраняются элитными силами армии и погранслужбы с использованием самых современных средств и технологий, о которых России остается только мечтать. Притом известно, что эта линия имеет свои уязвимые места, и при желании противник может попытаться ее прорвать.
У России, по словам Давида Шарпа, дела обстоят даже хуже, чем можно было бы предположить. Эксперту ясно, что для обороны границы выделены весьма незначительные силы, а в некоторых местах их может не быть вообще. «России не хватает войск на фронте, — говорит Давид Шарп. — Вопрос, делается ли россиянами максимум с теми скудными ресурсами, которые у них сегодня есть, — остается открытым. Могу предположить, что их эффективность незначительна. Мы можем увидеть высокий уровень головотяпства, плохую организацию и низкую боевую подготовку».
«Российская армия уже давно действует в условиях крайнего дефицита обученного личного состава, — говорит другой военный эксперт, бывший офицер полиции и спецслужб Израиля Сергей Мигдаль. „
— Мы видим, как в местах, где идут активные столкновения, используются подразделения со всех концов страны от Калининграда до Дальнего Востока.
Их еле хватает на то, чтобы удержать более чем тысячу километров передовой. А ведь какое-то количество войск должно оставаться по местам дислокации в своих военных округах. Тогда как остальную линию соприкосновения, то есть границу, прикрывают фактически пограничники и Росгвардия с полицией. Они не приспособлены для ведения боя даже с диверсантами, не то что с тяжелой техникой. Могут лишь самоотверженно погибнуть на боевом посту».
Российская погранслужба, по словам Сергея Мигдаля, находится на общем, крайне низком уровне армии и всего силового блока. Наш собеседник уверен, что большая часть протяженности российско-украинской границы до сих пор не оборудована необходимыми средствами обнаружения нарушителей, и в целом открыта для свободного перемещения. Поэтому организовывать там серьезную оборону фактически невозможно.
Маркеры контрнаступления
«К Грайворону большими транспортными вертолетами Ми-26 перебрасывались дополнительные военные части, — продолжает рассказ Сергей Мигдаль. — Очевидно, что на месте сил для отражения нападения не было. Один боевой вертолет, судя по сообщениям, был сбит и сгорел в деревне неподалеку от райцентра. Для успешного противодействия вошедшим силам требовалось, чтобы у границы находилось несколько укомплектованных батальонов армии РФ с позициями, где будут пристреляны сектора и подготовлена оборона. Одни лишь фортификационные сооружения и минные поля ничего не дают. За ночь их убирают инженерные войска и саперы».
Бойцы Русского Добровольческого Корпуса. Фото: Telegram. Сергей Мигдаль предполагает, что уже в ближайшие недели или даже дни могут состояться подобные рейды в других регионах России. И это составит серьезную проблему для российских властей. Недаром Владимир Путин никак не комментирует ситуацию, пытаясь сделать вид, что ничего не произошло.
«Логично было бы для украинской стороны усиливать подобный натиск, — говорит Сергей Мигдаль, — при помощи россиян из РДК и легиона «Свобода России» или собственных сил спецназа, включенных в эти подразделения. „
А если войдет целая пехотная бригада, она сможет захватить и удерживать небольшой город. Тогда Москва вынуждена будет реагировать
и перебрасывать на ранее безопасные участки формирования с передовой. С учетом того, что ресурсы конечны, в итоге оголятся места, на которых может начаться ожидаемое украинское контрнаступление».
Эксперт уверен, что подобные операции разрабатывает главное управление разведки (ГУР) ВСУ и на данный момент они проходят весьма успешно. Даже при полном игнорировании происшествия официальными СМИ информация сегодня мгновенно распространяется через интернет и мессенджеры. Задача — внести ужас и смятение в тылы, посеять панику, запрудить дороги беженцами и автомобильными пробками, показать уязвимость населенных пунктов, — эффективно решается. Всё это является маркерами приближающегося контрнаступления Украины.
